Liberté, égalité, fraternité, homosexualité...
1. Фандом - Deine Lakaien
2. Пэйринг - Как усегда: Сашко/Эрни
3. Рейтинг -
4. Жанр -
5. Комментарий - И почему все отыгрываются на Вельянове?.. Даже я…
6. Предупреждение - немного ругательств.
7. Дисклеймер - всё неправда.
Доктор Хорн
читать дальшеЭрнст ехал по улице за рулём своего авто, когда его спокойные думы прервало заунывное пиликанье мобильника. Не отрывая взора от дороги, Хорн нащупал вещицу на сидении рядом и ответил типичным «алло».
- Эрни, - прохрипела трубка ему в ухо малознакомым голосом.
- Кто это? – спросил Эрнст, мгновенно суровея. Мало ли кто и зачем мог вычислить его номер и названивать…
- Эрни, это я, Алекс, - обиженное сопение явно принадлежало Вельянову.
- Что у тебя с голосом?
- Я… не знаю точно. Мне плохо. Отвези меня в больницу.
- Ладно. Ты где, дома?
- Дома, дома, - прохрипел Александр, а затем громко закашлялся.
Эрнст невольно прищурил один глаз, ожидая завершения приступ.
- Я еду, Алекс. Сейчас буду.
Гудки.
Вот, как обычно. Ни вам «пожалуйста», ни «спасибо», ни «до свидания».
Хорн включил поворотник и круто вывернул руль, разворачивая авто… Ведь Алекс… попросил?.. Нет, просто позвал.
Александр выглядел не лучшим образом. Он открыл Эрнсту дверь в заношенном домашнем халате, с растрёпанными, явно недавно вымытыми волосами.
- Привет. Выглядишь… не лучшим образом.
- Знаю, - недовольно отозвался Алекс и умчался в комнату.
Эрнст вошёл следом. В гостиной валялись пустые бутылки, стеклянный журнальный столик был закапан чем-то вроде коньяка, на полу – куча осколков…
- Что ты тут творил? – задал Хорн вполне адекватный вопрос.
Но Алекс – вполне понятно – не спешил с ответом. «Пил. Зачем спрашиваю, если видно и так…» Эрнст покачал головой и, переступив пару бутылок, вошёл в спальню.
Вельянов в одних брюках рылся в шкафу. Его нечесаные чёрные космы скрывали бронзовые плечи. Постель смята, какие-то таблетки…
- Алекс, что ты творил здесь? – спросил Хорн, вновь переводя взор на бронзовую спину.
- Лечился, - буркнул тот.
- Алкоголем? – поднял Эрнст светлую бровь.
Александр, наконец-таки, повернулся. Он держал в руках чёрную рубашку.
- Эрни, брось. Я тебе не доченька-девочка. Ну да, алкоголем. Горло, зато, не так сильно режет, - прохрипел Вельянов, встряхивая рубашку и пытаясь одеть её быстро, но запутался в рукавах.
Эрнст покачал головой, прежде чем развернуться и выйти. Что ему скажешь?.. «Я беспокоюсь за тебя, Алекс»? Ну и что! Темпераментный македонец пропустит мимо ушей его слова… как всегда…
Тоскливо Хорн оглядел разгромленную гостиную. А ведь как здесь бывало уютно, когда он заходил к Алексу и они смотрели TV, обедали… И эта капризная зараза хоть немного…
- Я готов, - перебил его размышления тот же жутко хриплый голос, сорвавшийся на нет на последнем слоге. Кашель…
Эрнст развернулся к нему и, бегло оглядев, возразил:
- Не готов. Шарф, пожалуйста. Тёмный принц уже и так хрипит, как дикий кабан в брачный период.
Алекс фыркнул, но всё же послушался. У Эрни отлегло от сердца. Всегда, когда на душе накапливалось достаточно, когда он был близок к тому, чтоб надавать Алексу по щекам, встряхнуть, привести в чувство – грубо, насильственно… он фыркал, или вот так вот легко улыбался, или мило говорил: «Ладно, Эрни», и весь пар сходил. Но после одного лёгкого, непринуждённого жеста, или улыбки, Александр навёрстывал упущенное вечными капризами, всплесками эмоций и требованиями до того идиотскими, что у Эрнста не раз возникала мысль, что мужчине это вообще не гоже…
Когда Вельянов укутал больное горло тёплым пушистым шарфом, они покинули квартиру.
Приёмный покой.
Эрнст с безмятежным видом сидел на мягком кожаном больничном диване и терпеливо ждал, когда же Александр выйдет из кабинета врача. По дороге сюда македонец заставил его не раз глубоко вдохнуть воздух, и тихо, чтобы не взорваться, выдохнуть. «Эрнст, душно! Плевал я на то, что сквозняк! Мне душно! Открой чёртово окно!..», через некоторое время: «Эрни, закрой его, я замёрз… Нет, не надо включать печку!», ещё через время: «Эрни, включи радио! Скука смертная» и наконец: «Выключи этот кошмар! И это, по их мнению, значит - петь?! Откуда этих курв вообще берут?!»
«Из Македонии» - язвительно подумал Эрнст. Не сказал, конечно… Не дай Бог бы сказал…
Хорн положил локти на колени и уставился в пол. Не смотря ни на что, ему было жаль Алекса, ведь элементарная ангина дорогого стОит. А Вельянов вовсе не жалел воспалённое горло, а трепался всю дорогу… «Эх, Алекс… Ты такой… ты не такой, каким мог быть…»
Хорн поднялся и прошёлся по коридору. До блеска начищенные плитки кафеля скрипели под подошвами его, не менее начищенных ботинок…
Наконец, открылась дверь кабинета, в который тридцать четыре минуты назад вошёл Александр. Эрнст повернулся на шаги и увидел надутого Алекса в компании приятного мужчины средних лет. Его врач. «Бедняга» - почему-то подумалось Хорну. Он прозрачно улыбнулся.
- Здравствуйте, - поздоровался с ним врач, - Вы, стало быть, герр Хорн?
- Он самый… Что с Александром?
- Острый бронхит, - в руки Эрнсту сунули какие-то бумаги, - вместе с ларингитом. Помимо всего – переутомление и нервные срывы… необходим отдых и полный покой…
«Наверное, стОит мальчика посадить под стеклянный колпак… так ведь будет истерить и там…» - думал Эрнст, сохраняя на лице вежливую мину и изредка понимающе кивая.
- …необходимо также отказаться от алкоголя… в больших дозах, - врач покосился на Алекса, который стоял с видом «я-не-знаю-о-чём-речь», - Плюс – витамины. Я написал всё это в рецепте. И антибиотики… инъекциями, внутримышечно.
Хорн хмыкнул и засунул рецепты в карман светлой куртки.
- спасибо. Идём, Александр, - позвал он. – До свидания.
И сам себе напомнил мать с ребёнком на приёме у педиатра.
- Эрни, это всё чушь, то, что он сказал! Отказаться от алкоголя! А чем я буду снимать стресс?
- Научишься успокаиваться, - спокойно, в отличии от Алекса, отозвался Эрнст, не сводя глаз с дороги. Они вновь ехали на машине, и Алекс уже успел высказать ему своё мнение о докторе.
- Покой-покой, - пытаясь говорить пискляво, натужно прохрипел Алекс, пренебрежительно отбросив волосы назад. – Я не знаю, что это такое! Я…
- Алекс, послушай. Пожалей своё горло. Тебе нужно беречь его.
Вельянов недоумённо взглянул на него, поправил шарф. Хорн возвел глаза к небу.
- Говорить надо очень мало, - пояснил он.
Алекс, как и ожидалось, надулся. Но замолчал. Эрнст затормозил у аптеки и, не сказав ни слова, покинул машину. А вернулся с большим пакетом, на который Александр покосился с подозрением.
- Я буду жить у тебя и заниматься твоим лечением, - заговорил клавишник, заводя мотор.
- Жить у меня? – тупо повторил Алекс.
- Алекс… Я не хочу, чтобы ты потерял голос… - начал Эрнст, но сразу понял, что сказал не то.
- Да, конечно! – прошипел Вельянов, сверля его взором блестящих чёрных глаз. – Всем нужен мой голос!
- Алекс! Я беспокоюсь за тебя! – повысил тон Эрнст. – Ты даже не дал договорить! Как будто ты сам не беспокоишься о своём голосе! Это же твоя жизнь…
Александр не ответил. Он отвернулся к окну и сделал вид, что наблюдает за проносящимися за ним домами.
- Эрни-и-и!
- Минутку…
- Эрни-и-и-и!!!
- Алекс, один момент!
Приступ кашля. На этот раз – наигранного.
Хорн бросил длинный черпак, которым помешивал закипающий Куринный бульон в маленькой кастрюле и пошёл в комнату Александра.
Уже два дня он жил у заболевшего вокалиста и даже его ангельскому терпению грозил бесславный конец.
Всё началось с того, что Эрнст чуть ли не силой уложил Алекса в постель, запретив оттуда выбираться. Вельянов бурчал недолго. Как по волшебству вокруг него появлялся уют, и окружала забота. Выбираться расхотелось.
Эрнсту поневоле пришлось очистить от осколков и грязи – ему предстояло там спать. Готовил кушать тоже он. Ещё приходилось пичкать больного микстурами и таблетками. Сам Алекс не помнил что и когда надо принимать. «Всё такой же напыщенный мальчишка» - ворчал Эрнст про себя.
А жертва постельного режима наглела не по дням, а по часам.
Эрнсту казалось, что он только и делает, что носится вокруг Александра: витамины – задёрнуть шторы – раздёрнуть шторы – налить соку – приготовить еду – впихнуть её в Алекса… На себя времени вообще не оставалось.
Но самое страшное его ждало впереди.
Антибиотиков, прописанных врачом Александра, не было в аптеке, но их должны были привезти. Эрнст заходил туда трижды. В последний раз ему повезло, лекарство появилось. Но, купив указанное в рецепте количество, Хорн задумался о том, как это лекарство вкалывать в Алекса…
- Алекс, выпей хотя бы половину, - настойчиво сказал он в ответ на протесты Вельянова.
- Эрни, меня тошнит от всего этого! Я хочу спать! Лучше спокойно сдохнуть, чем пить это!
Хор стоял, скрестив руки на груди, и сверху-вниз смотрел на сидящего в постели Александра. Нечесаные волосы, чёрная измятая футболка и тот негасимый огонь решимости в тёмных глазах. Чёрный принц говорит «нет». Какие ещё вопросы?
- Если бы чёртово молоко было хотя бы холодным!.. – не получив иного ответа, кроме долгого взгляда клавишника, начал Алекс.
- …то ты бы охрип окончательно. Горячее. Пей.
- Нет. Лучше вина. А герр «умный доктор» пусть катится подальше!
Хорн вздохнул. Он жутко устал. Но это было делом принципа: сказал, ВЫЛЕЧУ, значит ВЫЛЕЧУ. Не забрав кружку у Алекса, он вышел из комнаты. Вспомнил про антибиотики.
Ампулы и шприцы заставили его ещё раз вздохнуть.
А, войдя со шприцом наготове, Эрнст обнаружил Алекса, выбравшимся из постели. Тот стоял босиком на холодном паркете и…поливал комнатное растение невыпитым молоком.
- Какого… ты делаешь!? Ты же цветок погубишь! – не выдержал Эрнст, переходя на крик.
Вельянов вздрогнул и повернулся к нему. Зрачки скользнули вниз, и тёмные брови сошлись на переносице македонца.
- Что это? – спросил он. Голос уже был похож на то, что привык слышать Эрнст за долгие годы совместной деятельности, а не то жуткое хрипение.
- Антибиотик, - буркнул клавишник.
- И что ты с ним будешь делать?..
- Забыл, что велел твой врач? Инъекции, внутримышечно.
- Эрни, ты же не врач! Ты не умеешь!
- Когда-то нужно учиться. А ну тихо. На живот, пожалуйста.
- Зачем? – вкрадчиво спросил Вельянов.
- Внутримышечно, Алекс, это значит в то место, которое ещё называют окрестностями спины.
- Вот ещё! – мгновенно взвизгнул македонец.
- Алекс, - уже на взводе процедил Хорн сквозь зубы, - на живот!
- Нет, дудки! Я не позволю себе в задницу вводить подозрительные…
Он не договорил, потому что Хорн стремительно приблизился и, скрутив руку охнувшему вокалисту, повалил его на постель.
- Эрни! Прекрати! Какого чёрта!? Мне же больно! – прошипел напуганный Александр, вырываясь из-под железного колена Хорна, но оно намертво пригвоздило его к постели.
Хорн не говорил ни слова. Он молча стаскивал футболку и бельё с сопротивляющегося Вельянова. Про шприц он уже и не думал, тот валялся где-то на полу.
- «Вводить в задницу подозрительные…» - услышал Алекс незнакомый холодный голос. – Сейчас ты это получишь, избалованный паршивец!
Александр застыл, пытаясь осмыслить услышанное, а Эрнст с силой развёл его бёдра и навалился сверху.
- Эрнст!!!
Дикое сопротивление Александра лишь сильнее распаляло Эрнста.
Алекс перепугался до крайней степени. В его парализованном ужасом разуме уже нарисовались заголовки газет «Клавишник ДЛ зверски убивает вокалиста ДЛ».
- Эрни, пожалуйста! Это же я, Алекс! – завыл Вельянов, а потом в его плечо впились зубы и он, замолчав, понял, что намерен сделать его верный соратник…
- Педик! – выкрикнул Александр, выкручиваясь из его ладоней, но длинные тонкие пальцы цепко держали его бёдра.
- Да хоть бы и так, - небрежно шепнул Эрнст, обдав его ухо жарким дыханием, от которого у Алекса по позвоночнику проскакал взвод мурашек.
Эрнст медлил недолго. Через мгновение темная звезда немецкой сцены заверещала, как разбуженный пинком той-терьер.
- Ещё один визг, и я тебе вколю снотворное, - послышался над ухом негромкий сосредоточенный голос. – А потом…
- Ублюдок! Представляю, что будет потом! – прохрипел Алекс, пытаясь стряхнуть волосы с лица.
Хорн с улыбкой отметил, что тот больше не дёргается, скорее наоборот, старается попасть в ритм.
- Только…так…ты…и…умеешь, - процедил Алекс через некоторое время.
- Как и ты. Сказал «хочу», значит – буду!
Хорн не собирался молчать. Он был властителем на поле брани. Наконец-таки не Алекс был на вершине…
Эрнст вздохнул, отмахнувшись от мыслей и полностью отдался ощущениям.
Он победил… Отомстил за все капризы. Взял…
Алекс, уютно устроившийся в его объятиях довольно посапывал во сне. И Эрнст с ухмылкой подумал, что у него теперь не поднимется рука вкалывать антибиотики в «окрестности спины» вокалиста…
Зато у самого Алекса есть против него козырь…
03 – 14.11.08.
2. Пэйринг - Как усегда: Сашко/Эрни
3. Рейтинг -
4. Жанр -
5. Комментарий - И почему все отыгрываются на Вельянове?.. Даже я…
6. Предупреждение - немного ругательств.
7. Дисклеймер - всё неправда.
Доктор Хорн
читать дальшеЭрнст ехал по улице за рулём своего авто, когда его спокойные думы прервало заунывное пиликанье мобильника. Не отрывая взора от дороги, Хорн нащупал вещицу на сидении рядом и ответил типичным «алло».
- Эрни, - прохрипела трубка ему в ухо малознакомым голосом.
- Кто это? – спросил Эрнст, мгновенно суровея. Мало ли кто и зачем мог вычислить его номер и названивать…
- Эрни, это я, Алекс, - обиженное сопение явно принадлежало Вельянову.
- Что у тебя с голосом?
- Я… не знаю точно. Мне плохо. Отвези меня в больницу.
- Ладно. Ты где, дома?
- Дома, дома, - прохрипел Александр, а затем громко закашлялся.
Эрнст невольно прищурил один глаз, ожидая завершения приступ.
- Я еду, Алекс. Сейчас буду.
Гудки.
Вот, как обычно. Ни вам «пожалуйста», ни «спасибо», ни «до свидания».
Хорн включил поворотник и круто вывернул руль, разворачивая авто… Ведь Алекс… попросил?.. Нет, просто позвал.
Александр выглядел не лучшим образом. Он открыл Эрнсту дверь в заношенном домашнем халате, с растрёпанными, явно недавно вымытыми волосами.
- Привет. Выглядишь… не лучшим образом.
- Знаю, - недовольно отозвался Алекс и умчался в комнату.
Эрнст вошёл следом. В гостиной валялись пустые бутылки, стеклянный журнальный столик был закапан чем-то вроде коньяка, на полу – куча осколков…
- Что ты тут творил? – задал Хорн вполне адекватный вопрос.
Но Алекс – вполне понятно – не спешил с ответом. «Пил. Зачем спрашиваю, если видно и так…» Эрнст покачал головой и, переступив пару бутылок, вошёл в спальню.
Вельянов в одних брюках рылся в шкафу. Его нечесаные чёрные космы скрывали бронзовые плечи. Постель смята, какие-то таблетки…
- Алекс, что ты творил здесь? – спросил Хорн, вновь переводя взор на бронзовую спину.
- Лечился, - буркнул тот.
- Алкоголем? – поднял Эрнст светлую бровь.
Александр, наконец-таки, повернулся. Он держал в руках чёрную рубашку.
- Эрни, брось. Я тебе не доченька-девочка. Ну да, алкоголем. Горло, зато, не так сильно режет, - прохрипел Вельянов, встряхивая рубашку и пытаясь одеть её быстро, но запутался в рукавах.
Эрнст покачал головой, прежде чем развернуться и выйти. Что ему скажешь?.. «Я беспокоюсь за тебя, Алекс»? Ну и что! Темпераментный македонец пропустит мимо ушей его слова… как всегда…
Тоскливо Хорн оглядел разгромленную гостиную. А ведь как здесь бывало уютно, когда он заходил к Алексу и они смотрели TV, обедали… И эта капризная зараза хоть немного…
- Я готов, - перебил его размышления тот же жутко хриплый голос, сорвавшийся на нет на последнем слоге. Кашель…
Эрнст развернулся к нему и, бегло оглядев, возразил:
- Не готов. Шарф, пожалуйста. Тёмный принц уже и так хрипит, как дикий кабан в брачный период.
Алекс фыркнул, но всё же послушался. У Эрни отлегло от сердца. Всегда, когда на душе накапливалось достаточно, когда он был близок к тому, чтоб надавать Алексу по щекам, встряхнуть, привести в чувство – грубо, насильственно… он фыркал, или вот так вот легко улыбался, или мило говорил: «Ладно, Эрни», и весь пар сходил. Но после одного лёгкого, непринуждённого жеста, или улыбки, Александр навёрстывал упущенное вечными капризами, всплесками эмоций и требованиями до того идиотскими, что у Эрнста не раз возникала мысль, что мужчине это вообще не гоже…
Когда Вельянов укутал больное горло тёплым пушистым шарфом, они покинули квартиру.
Приёмный покой.
Эрнст с безмятежным видом сидел на мягком кожаном больничном диване и терпеливо ждал, когда же Александр выйдет из кабинета врача. По дороге сюда македонец заставил его не раз глубоко вдохнуть воздух, и тихо, чтобы не взорваться, выдохнуть. «Эрнст, душно! Плевал я на то, что сквозняк! Мне душно! Открой чёртово окно!..», через некоторое время: «Эрни, закрой его, я замёрз… Нет, не надо включать печку!», ещё через время: «Эрни, включи радио! Скука смертная» и наконец: «Выключи этот кошмар! И это, по их мнению, значит - петь?! Откуда этих курв вообще берут?!»
«Из Македонии» - язвительно подумал Эрнст. Не сказал, конечно… Не дай Бог бы сказал…
Хорн положил локти на колени и уставился в пол. Не смотря ни на что, ему было жаль Алекса, ведь элементарная ангина дорогого стОит. А Вельянов вовсе не жалел воспалённое горло, а трепался всю дорогу… «Эх, Алекс… Ты такой… ты не такой, каким мог быть…»
Хорн поднялся и прошёлся по коридору. До блеска начищенные плитки кафеля скрипели под подошвами его, не менее начищенных ботинок…
Наконец, открылась дверь кабинета, в который тридцать четыре минуты назад вошёл Александр. Эрнст повернулся на шаги и увидел надутого Алекса в компании приятного мужчины средних лет. Его врач. «Бедняга» - почему-то подумалось Хорну. Он прозрачно улыбнулся.
- Здравствуйте, - поздоровался с ним врач, - Вы, стало быть, герр Хорн?
- Он самый… Что с Александром?
- Острый бронхит, - в руки Эрнсту сунули какие-то бумаги, - вместе с ларингитом. Помимо всего – переутомление и нервные срывы… необходим отдых и полный покой…
«Наверное, стОит мальчика посадить под стеклянный колпак… так ведь будет истерить и там…» - думал Эрнст, сохраняя на лице вежливую мину и изредка понимающе кивая.
- …необходимо также отказаться от алкоголя… в больших дозах, - врач покосился на Алекса, который стоял с видом «я-не-знаю-о-чём-речь», - Плюс – витамины. Я написал всё это в рецепте. И антибиотики… инъекциями, внутримышечно.
Хорн хмыкнул и засунул рецепты в карман светлой куртки.
- спасибо. Идём, Александр, - позвал он. – До свидания.
И сам себе напомнил мать с ребёнком на приёме у педиатра.
- Эрни, это всё чушь, то, что он сказал! Отказаться от алкоголя! А чем я буду снимать стресс?
- Научишься успокаиваться, - спокойно, в отличии от Алекса, отозвался Эрнст, не сводя глаз с дороги. Они вновь ехали на машине, и Алекс уже успел высказать ему своё мнение о докторе.
- Покой-покой, - пытаясь говорить пискляво, натужно прохрипел Алекс, пренебрежительно отбросив волосы назад. – Я не знаю, что это такое! Я…
- Алекс, послушай. Пожалей своё горло. Тебе нужно беречь его.
Вельянов недоумённо взглянул на него, поправил шарф. Хорн возвел глаза к небу.
- Говорить надо очень мало, - пояснил он.
Алекс, как и ожидалось, надулся. Но замолчал. Эрнст затормозил у аптеки и, не сказав ни слова, покинул машину. А вернулся с большим пакетом, на который Александр покосился с подозрением.
- Я буду жить у тебя и заниматься твоим лечением, - заговорил клавишник, заводя мотор.
- Жить у меня? – тупо повторил Алекс.
- Алекс… Я не хочу, чтобы ты потерял голос… - начал Эрнст, но сразу понял, что сказал не то.
- Да, конечно! – прошипел Вельянов, сверля его взором блестящих чёрных глаз. – Всем нужен мой голос!
- Алекс! Я беспокоюсь за тебя! – повысил тон Эрнст. – Ты даже не дал договорить! Как будто ты сам не беспокоишься о своём голосе! Это же твоя жизнь…
Александр не ответил. Он отвернулся к окну и сделал вид, что наблюдает за проносящимися за ним домами.
- Эрни-и-и!
- Минутку…
- Эрни-и-и-и!!!
- Алекс, один момент!
Приступ кашля. На этот раз – наигранного.
Хорн бросил длинный черпак, которым помешивал закипающий Куринный бульон в маленькой кастрюле и пошёл в комнату Александра.
Уже два дня он жил у заболевшего вокалиста и даже его ангельскому терпению грозил бесславный конец.
Всё началось с того, что Эрнст чуть ли не силой уложил Алекса в постель, запретив оттуда выбираться. Вельянов бурчал недолго. Как по волшебству вокруг него появлялся уют, и окружала забота. Выбираться расхотелось.
Эрнсту поневоле пришлось очистить от осколков и грязи – ему предстояло там спать. Готовил кушать тоже он. Ещё приходилось пичкать больного микстурами и таблетками. Сам Алекс не помнил что и когда надо принимать. «Всё такой же напыщенный мальчишка» - ворчал Эрнст про себя.
А жертва постельного режима наглела не по дням, а по часам.
Эрнсту казалось, что он только и делает, что носится вокруг Александра: витамины – задёрнуть шторы – раздёрнуть шторы – налить соку – приготовить еду – впихнуть её в Алекса… На себя времени вообще не оставалось.
Но самое страшное его ждало впереди.
Антибиотиков, прописанных врачом Александра, не было в аптеке, но их должны были привезти. Эрнст заходил туда трижды. В последний раз ему повезло, лекарство появилось. Но, купив указанное в рецепте количество, Хорн задумался о том, как это лекарство вкалывать в Алекса…
- Алекс, выпей хотя бы половину, - настойчиво сказал он в ответ на протесты Вельянова.
- Эрни, меня тошнит от всего этого! Я хочу спать! Лучше спокойно сдохнуть, чем пить это!
Хор стоял, скрестив руки на груди, и сверху-вниз смотрел на сидящего в постели Александра. Нечесаные волосы, чёрная измятая футболка и тот негасимый огонь решимости в тёмных глазах. Чёрный принц говорит «нет». Какие ещё вопросы?
- Если бы чёртово молоко было хотя бы холодным!.. – не получив иного ответа, кроме долгого взгляда клавишника, начал Алекс.
- …то ты бы охрип окончательно. Горячее. Пей.
- Нет. Лучше вина. А герр «умный доктор» пусть катится подальше!
Хорн вздохнул. Он жутко устал. Но это было делом принципа: сказал, ВЫЛЕЧУ, значит ВЫЛЕЧУ. Не забрав кружку у Алекса, он вышел из комнаты. Вспомнил про антибиотики.
Ампулы и шприцы заставили его ещё раз вздохнуть.
А, войдя со шприцом наготове, Эрнст обнаружил Алекса, выбравшимся из постели. Тот стоял босиком на холодном паркете и…поливал комнатное растение невыпитым молоком.
- Какого… ты делаешь!? Ты же цветок погубишь! – не выдержал Эрнст, переходя на крик.
Вельянов вздрогнул и повернулся к нему. Зрачки скользнули вниз, и тёмные брови сошлись на переносице македонца.
- Что это? – спросил он. Голос уже был похож на то, что привык слышать Эрнст за долгие годы совместной деятельности, а не то жуткое хрипение.
- Антибиотик, - буркнул клавишник.
- И что ты с ним будешь делать?..
- Забыл, что велел твой врач? Инъекции, внутримышечно.
- Эрни, ты же не врач! Ты не умеешь!
- Когда-то нужно учиться. А ну тихо. На живот, пожалуйста.
- Зачем? – вкрадчиво спросил Вельянов.
- Внутримышечно, Алекс, это значит в то место, которое ещё называют окрестностями спины.
- Вот ещё! – мгновенно взвизгнул македонец.
- Алекс, - уже на взводе процедил Хорн сквозь зубы, - на живот!
- Нет, дудки! Я не позволю себе в задницу вводить подозрительные…
Он не договорил, потому что Хорн стремительно приблизился и, скрутив руку охнувшему вокалисту, повалил его на постель.
- Эрни! Прекрати! Какого чёрта!? Мне же больно! – прошипел напуганный Александр, вырываясь из-под железного колена Хорна, но оно намертво пригвоздило его к постели.
Хорн не говорил ни слова. Он молча стаскивал футболку и бельё с сопротивляющегося Вельянова. Про шприц он уже и не думал, тот валялся где-то на полу.
- «Вводить в задницу подозрительные…» - услышал Алекс незнакомый холодный голос. – Сейчас ты это получишь, избалованный паршивец!
Александр застыл, пытаясь осмыслить услышанное, а Эрнст с силой развёл его бёдра и навалился сверху.
- Эрнст!!!
Дикое сопротивление Александра лишь сильнее распаляло Эрнста.
Алекс перепугался до крайней степени. В его парализованном ужасом разуме уже нарисовались заголовки газет «Клавишник ДЛ зверски убивает вокалиста ДЛ».
- Эрни, пожалуйста! Это же я, Алекс! – завыл Вельянов, а потом в его плечо впились зубы и он, замолчав, понял, что намерен сделать его верный соратник…
- Педик! – выкрикнул Александр, выкручиваясь из его ладоней, но длинные тонкие пальцы цепко держали его бёдра.
- Да хоть бы и так, - небрежно шепнул Эрнст, обдав его ухо жарким дыханием, от которого у Алекса по позвоночнику проскакал взвод мурашек.
Эрнст медлил недолго. Через мгновение темная звезда немецкой сцены заверещала, как разбуженный пинком той-терьер.
- Ещё один визг, и я тебе вколю снотворное, - послышался над ухом негромкий сосредоточенный голос. – А потом…
- Ублюдок! Представляю, что будет потом! – прохрипел Алекс, пытаясь стряхнуть волосы с лица.
Хорн с улыбкой отметил, что тот больше не дёргается, скорее наоборот, старается попасть в ритм.
- Только…так…ты…и…умеешь, - процедил Алекс через некоторое время.
- Как и ты. Сказал «хочу», значит – буду!
Хорн не собирался молчать. Он был властителем на поле брани. Наконец-таки не Алекс был на вершине…
Эрнст вздохнул, отмахнувшись от мыслей и полностью отдался ощущениям.
Он победил… Отомстил за все капризы. Взял…
Алекс, уютно устроившийся в его объятиях довольно посапывал во сне. И Эрнст с ухмылкой подумал, что у него теперь не поднимется рука вкалывать антибиотики в «окрестности спины» вокалиста…
Зато у самого Алекса есть против него козырь…
03 – 14.11.08.
@темы: HUMOR, Deine Lakaien
-
-
08.10.2009 в 17:46-
-
08.10.2009 в 21:20-
-
08.10.2009 в 23:13