Кошки-мышки на исчезающей местности

[german-gothic-slash]

1. Фандом - Deine Lakaien, Otto Dix
2. Пэйринг - Вельянов/Драу
3. Рейтинг - почти невинный
4. Жанр - Немного АУ...немного бреда...
5. Комментарий - Дровь, поздравляю тебя с днем варенья, желаю сбычи мечт. Люби себя, наплюй на всех, и в жизни ждет тебя успех )" >
6. Предупреждение -
7. Дисклеймер - все выдумано.




Кошки-мышки на исчезающей местности

Шаг, другой, ноги очень легко отрываются от земли. Впрочем, сложно было разобрать, где заканчивалось заложенное серыми тучами небо и начиналась земля, покрытая то ли грязным снегом, то ли пылью, то ли... Драу наклонился и набрал в щепотку. Истлевшая трава? Странно. Такое бывает, если, завяв и умерев, растение так и не дожидается снега или воды. Не сгнивает, превращаясь в плодородную почву, а просто медленно истлевает, рассыпаясь пылью при малейшем прикосновении.

Насколько видит глаз, до самой линии горизонта, прямой и гладкой, как будто отрезанной канцелярской бритвой – тлен. Ни ориентиров, ни следов на 360 градусов вокруг, от зенита до надира – оттенки серого, глаз тщетно пытается зацепиться хоть за что нибудь. Драу намеренно потоптался на месте – следов не осталось.

Как всегда бывает во сне или в бреду, ты не знаешь, где ты, не знаешь, как попал сюда, но это абсолютно не удивляет. Карман сознания? Впрочем, если это сон, то... Им можно управлять? Драу обернулся. Снова – идеально серая линия горизонта, линии перспективы сходятся в точку.

Нет, так не пойдет. Что то должно быть, должен быть ориентир... или хотя бы понимание, в какую сторону двигаться. Или ощущение... напрячь все чувства гипертрофированно обостренные в этом мире... зрение становится объемным, осязание становится настолько чутким, что чувствуются движения воздуха.

Здесь кто то есть. Но где? И кто? «Как будто сам не знаешь,» - промелькнуло в мыслях.

Драу продолжал озираться, как будто от многократного созерцания местности эта самая местность изменится. Изменится. На горизонте – темное пятно. Туда!

Темное пятно приближалось и принимало очертания намного быстрее, чем к нему шел Драу. Очень приятно. Дверь.

Что может быть за дверью в чистом поле, в мире, как будто выпавшем в подкладку реальности? Да что угодно. Драу обнаружил себя среди недостроенных руин. Завод? Элеватор? Ангар? На ветру поскрипывали распахнутые ржавые ворота. За ними – свет, такой же, как и везде. Надо всем этим – костлявые вышки ЛЭП с безжизненно повисшими проводами. И брешь в пелене облаков, как будто небо разомкнуло гигантские веки, наблюдая, под микроскопом рассматривая одинокую черную точку среди бетона, ржавчины, рваной рабицы и запустения.

Тугое колыхание воздуха. Воздух плотен, как желе, и Драу сейчас отчетливо ощущал движение. Точно так же он чувствовал, что оставаться на месте опасно. Осторожно проскользнув в приоткрытые ворота, он оказался внутри «ангара».

Пол покрыт трухой, противоположная стена – обрушена, и открывает вид на лежащий чуть в отдалении заваленный на бок гигантский карьерный экскаватор. Вдоль левой стены – гулкая металлическая лестница. Туда?

Каждый шаг отдавался неестественно громким, пробирающим до костей звуком, Драу почти бежал вверх, чтобы побыстрее подняться и покончить с этой пыткой ржавым железом.

Крохотный бетонный пятачок, висящая на петлях деревянная дверь – и еще одно помещение, потолок проломлен, и «глаз» небес смотрит точно на покрытый битым щебнем пол. И звук. Как будто с полсотни гремучих змей собрались на шабаш. Шаги.

В следующий же момент Драу вжался в стену, не рискуя обнаружить свое присутствие, так как на фоне серого неба и молочно-белого глаза появилась человеческая фигура.

Кого еще ты ожидал здесь увидеть? И, заметь, он именно такой, каким ты представлял его себе, идеальным. Настороженный силуэт, темные волосы развеваются на ветру, стройная фигура затянута в длинный камзол. Малейший звук – и он насторожился, повернулся, пара ловких движений – и Алекс уже приземляется на битый щебень, быстро выворачиваячь, ища источник, и безошибочно находя. Грация пантеры...Но любоваться – некогда.

Драу метнулся назад, чуть не свалившись с бетонного пятачка наверху ступенек. Все это до отвращения похоже на игру в кошки-мышки, и роль кошки уже занята. Он прыгнул, рискуя разбиться о пол ангара, на удивление мягко приземлился и рванул прямо в пролом в стене, спиной чуя преследование.

Экскаватор куда то исчез, вместо него тянулись насколько хватало взгляда однотипные остовы недостроенных цехов, огромных, как скелеты мастодонтов. Раздумывать некогда, нужно бежать.

Очень легко прыгается. А вот бег получается – не очень. Ты как будто привязан, натужно перебираешь ногами, мучительно долго двигаясь к цели. Бред.

Драу вбежал по наклонному коридору, оказавшись в одном из «цехов». Ржавое железо конструкций торчало из бетона как кости из разлагающейся плоти.

Вжавшись в нишу в стене, он немного перевел дыхание.

Логики в происходящем – никакой. Время, место, причина, следствие... нет ничего, кроме смутных ощущений и какой то отвратительной закономерности, непонятной разуму, но незыблемой в своей логичности. Он – непонятно где, скорее всего – в собственном подсознании. Или не в собственном? Или это – ментальное поле? Так вот ты какой, северный олень...

Но почему?

Почему он убегает?

И почему вдруг стало невозможно управлять всем этим безумием, как сном по Кастанеде? А может, и изначально было нельзя... только задать исходные условия, и разбираться с последствиями.

Непонятно, но лучше и не пытаться понять. Александр, та проекция Александра, что приникла в этот мир – опасен. Твой разум вообще умеет создавать или притягивать безопасные вещи?

Мягкие, крадущиеся шаги, хруст вездесущего щебня. Драу выглянул из ниши и едва успел увернуться от катаны, мгновенно саданувшей по стене там, где еще секунду назад была его шея. Перекатившись по полу, он мгновенно рванулся в сторону, пытаясь поставить между собой и преследователем какую то балочную опору, увидел еще одну лестницу, ведущую вверх, и, не думая, побежал по ней, не оглядываясь.

Лестница привела в бесконечно извивающуюся галерею, время от времени превращающуюся в тоннель из ржавых.решеток и сетки-рабицы. Преследователь не был виден, но ощущался кожей, всеми обостренными чувствами, воспринимающими любой шорох, любое колебание воздуха, малейший запах.



Тоннель оборвался, и Драу, не успев понять, что кончался он просто отверстием в высокой стене, полетел вниз. Падение было – как в замедленной съемке. Он перевернулся в воздухе, и увидел, что Александр прыгнул следом, обнажая неестественно горящую в полумраке катану.

Падение было жестким. Ноги подкосились, и Драу упал навзничь, на битый щебень и известку, успев удивиться, что вообще остался жив, до того, как острие самурайского меча уперлось прямо в горло.

Александр стоял над ним, и глаза его не были обычного, такого притягательного кофейно-шоколадного оттенка. Почти желтые радужки рассекали узкие щели злых кошачьих зрачков.

«Я же безоружен!» - хотел закричать Драу, но, так всегда бывает во сне или в бреду, – слова застыли в пересохшем рту, словно бы набитом цементной крошкой. Александр... точнее, то инфернальное нэко, в которое он был превращен фантазией Драу, опустился на одно колено, заглядывая в расширенные от ужаса зрачки своей жертвы. Но только ли от ужаса?

- Зачем... это все? – все таки просипел Драу, весь как будто замерев в одной точке – где холодный металл катаны касался бледной кожи.

Ксандер улыбнулся, обнажив хорошо различимые белоснежные клыки под мягкими губами.

- Понятия не имею, - катана скользнула чуть вниз, срезав верхнюю пуговицу рубашки.

Кошка играет с мышкой?

- Ты хочешь меня убить?

Александр пожал плечами и посмотрел куда то в сторону. Потом внезапно рассмеялся.

- Скорее всего, нет.

- Тогда... какого хрена, - Драу уже начинала бесить неопределенность, еще больше, чем собственная беспомощность.

- Я пришел сюда, значит было надо.

- Куда – сюда? И как пришел?

- Так же как ты – через дверь.

От дальнейшего рассуждения их отвлек скрежет, как будто водили пенопластом по стеклу. По стенам вокруг побежали трещины, и, еще раньше, чем Драу успел опомниться, Алекс перехватил его на плечо и, в три прыжка преодолев расстояние до ближайшей двери, буквально выкатился из стремительно рущащегося цеха. Бетонно-железная громадина осела, обдав двоих облаком едкой строительной пыли.

Когда туман рассеялся, Драу обнаружил себя лежащим навзничь, немного поодаль от него точно так же свалился Александр. Оба были немного оглушены, но целы.

- Ты живой? – Драу подполз и осторожно заглянул в лицо своего нечаянного спасителя.

- Вроде бы да, - Алекс открыл глаза, теперь они были своего обычного цвета, - А ты?, - странно, теперь весь тот флер опасности и таинственности исчез.

- Ты хочешь об этом поговорить? – усмехнулся Драу, помогая Алексу подняться, - Между прочим, кое кто только что гонялся за мной и со всей дури махал катаной.

- Между прочим, этот кое кто тебя спас, - прищурился Алекс, слегка пошатываясь и опираясь на плечо Драу.

- Но тем не менее! – осклабился Драу, обхватывая Алекса за талию, - Сначала – чуть не прирезал!

Они шли по широкой бетонной плите, похожей на разгрузочную площадку для БелАЗов. Алекс уже не прихрамывал, но Драу все равно не отпускал его талию, чувствуя взаимное объятие. Глаз в небесах смотрел безучастно, изредка моргая. В сером воздухе плыли массивные черные стратостаты.

Бетонная плита закончилась неожиданно, и глубоко внизу, прямо под ногами насколько хватало взгляда, разверзся огромный кратер карьера. Алекс пошатнулся, едва не потеряв равновесие, и перехватив Драу, слишком увлекшегося созерцанием стратостатов.

- Это еще что...

- Не знаю, но мы туда чуть не грохнулись.

Прижавшись друг к другу, они ошалело пялились в бездну, на дне которой, похожий сейчас на крохотную детскую игрушку, лежал уже виденный раньше экскаватор. Возле него чернелась крохотная точка.

- А вон и дверь, - протянул руку Алекс.

Драу щурился, пытаясь разгледеть то, на что Алекс указывал. Эта крохотная точка... Но сколько же до нее идти? И как? Отвесные стены котлована не имели и намека на лестницу, подъемник или спиральную дорогу.

- Может, другую поищем? – сглотнул Драу

- Другой нет.

- И ... кто только догадался ее туда поставить?

- Ты.

Алекс смотрел, слегка щурясь и обнажая клыки в ехидной улыбке. Лицо его сейчас было настолько близко, что, наверное, Драу должен был бы ощущать его дыхание. Они не разнимали руки, так и стояли, обнявшись, на краю обрыва. На зубах скрипела цементная пыль, по странной случайности не оставившая никаких следов на одежде.

- Но зачем? И как? -Драу уже отказывался что либо понимать.

- Затем, что тебе захотелось запрятать эту дверь подальше, не так ли?

Внезапно Драу осознал, что он не понимает, на каком языке они говорят. И вообще- говорят ли? Или просто – обмениваются мыслями по воздуху? Через пульсацию тел?

Бред.

Подожди, так не бывает. К загадке должна прилагаться подсказка и разгадка, в любой фантастической ситуации должен найтись тот, кто расскажет и объяснит. Драу ничего объяснить не может, а кроме него и Алекса в этом мире никого больше нет. Совсем никого?

Они одновременно посмотрели в небо. Глаз все так же смотрел, но уже не моргал. Мутно-серый зрачок чуть двигался. Стратостаты тихо опускались вокруг, и мир под ними тихо и медленно рушился, как будто под потоками кислоты, с шипением сжимаясь до размеров бетонного пятачка.

Драу непроизвольно вцепился пальцами в спину Алекса, как будто проверяя, здесь ли он, и видит ли он то же самое. От взгляда одинокого глаза пробирало до костей.

- Нужно бежать отсюда, - прошептал Алекс куда то в шею Драу.

- Точно?

Непонятно, что заставляло дрожать больше – холодно-безучастный взгляд с небес, стратостаты, медленное, как в замедленной съемке, но какое-то будничное и слишком тихое крушение мира, или теплое дыхание Алекса, которе он наконец то ощутил на своей коже.

- Но...

- Ты не видишь? Все рушится. Надо выбираться.

- Прыгать?

- Да.

Взявшись за руки и стараясь не смотреть вниз, они подошли к краю бетонного обрыва, и легко взлетели в воздух.



Мир складывался как карточный домик, Драу видел это сквозь полет, но лишь боковым зрением. Жесткие волосы Алекса лезли в лицо, ветер свистел в ушах, руки сжимались до боли в костяшках. Иногда казалось, что котлован вокруг вращается, сжимается, как будто затягивая обоих в водоворот. Камень, стремительно приближающийся экскаватор, поворот – и вот уже край котлована, небо, стратостаты, глаз, снова стены, волосы Алекса, кофейные глаза, смуглая кожа, земляные надолбы, терриконы отваленной породы, арматура, торчащая из земли, снова небо, снова стратостаты. Удар. Боль. Темнота.



В темноте – мягкое касание рук.

- Где мы?

- Где то. Рассмотрим, как рассветет.

Тепло.

Трепещущий свет – это Алекс нашел и зажег невесть откуда здесь оказавшийся огарок свечи. Но кроме них двоих и земли, покрытй чем то мягким, вроде сухого мха, ничего не видно.

- Так лучше?

- Наверное

- Мы живы?

- Не уверен... но ты вроде теплый, - Алекс прикоснулся ладонью к щеке Драу.

Теплый. Даже горячий. В этой темноте воздух не столь плотен, но все равно укутывает, как будто заворачивая в шерстяное одеяло. Зачем одежда? Понимать здесь было нечего. Алекс задержал ладонь на щеке Драу и легко коснулся губами виска, проскользил по щеке и схватил послушно разомкнувшийся рот.

- Здесь всегда темно?

- Наверное, нет. Просто – ночь.

- А долго... до рассвета?

- Не знаю, но, думаю, успеем.

Да, наверное, они все же обменивались мыслями, так как говорить, лаская губы друг друга, переплетая языки и как будто растворяя теплом ладоней одежду – невозможно. До рассвета еще много времени, огарка свечи хватит ненадолго, но нужен ли свет, когда закрыты глаза?

Впрочем, даже если бы кто сейчас и сказал, что рассвет не наступит никогда – ни один из двоих не придал бы этому значения.