Снег

[german-gothic-slash]

1. Фэндом: Dreadful Shadows, Das Ich
2. Пэйринг: нет
3. Рейтинг: G
4. Жанр: кроссовер, ангст
5. Комментарий: специально для новогоднего феста
6. Предупреждения:
7. Дисклеймер: ни на что не претендую, всего лишь плод моего воображения

Свен Фридрих не любил праздники. Любые. Рождественские – особенно. Его раздражала глупая суета обывателей, безрезультатно стремящихся закончить все незавершённые дела и клянущихся начать жизнь с чистого листа. И так из года в год. Фальшивые улыбки, никчёмные безделушки… Категорически не хотелось выбираться в город, расцвеченный вульгарными гирляндами, но отказаться от выступления на последней дарк-пати в уходящем году нельзя.
Грядущий 2001 год, год Белой Змеи, обещал быть напряжённым: с момента прощального концерта Dreadful Shadows не прошло и месяца, но уже началась работа над новым проектом под рабочим названием Helix*, а пока что Фридриху предстояло выступить в качестве гостя, «чтоб не забыли».
Выходя с дружественными группами, Свен чувствовал себя лишним и с нетерпением ждал, когда всё, наконец, закончится, и можно будет уехать подальше от этого назойливого шума и ощущения собственной ненужности. Фридрих надеялся, что окружающие не смогут отличить натянутую улыбку от искренней. Ему было противно от этой маленькой фальши, но иначе никак нельзя.
Оставаться на традиционную попойку Свен изначально не был намерен, но незаметно ускользнуть не получилось. Отмахнувшись от уже подвыпивших коллег по сцене, он тут же попал в окружение фанаток. Наконец, поток девиц схлынул, и Фридрих выскочил из клуба, на ходу накидывая куртку.
Лёгкие обожгло холодным ночным воздухом. Мужчина нашарил в кармане макси-килта ключи и направился на парковку. Начался снегопад, неожиданно, словно наверху распахнулся заслон, до того сдерживавший снежную массу. Свен остановился рядом с машиной, наблюдая, как сверкающие в свете фонаря снежники опускаются на землю, стараясь скрыть под собою грязное месиво. Рядом раздалось сухое покашливание. Фридрих резко обернулся на звук и столкнулся взглядом со Штефаном Акерманном, сидящим на корточках подле борта джипа. В руках вокалиста Das Ich тускло поблескивала алюминиевая банка пива.
- Ушёл, - констатировал Штефан, не глядя на Свена. Фридрих непонимающе взглянул на него: с чего это Акерманн решил с ним пообщаться?
- А ты почему не там? – Свен мотнул головой в сторону клуба. Рядом со Штефаном он чувствовал себя неловко, но сказать Акерманну «извини, мне нужно ехать» язык не поворачивался.
- Мне нечего там делать, - усмехнулся Штефан и взглянул на Фридриха. Свен невольно отвёл взгляд от его льдистых глаз.
- Я хотел попросить закурить.
Фридрих кивнул и, сделав шаг в сторону Штефана, протянул ему пачку. Акерманн зажал вытянутую сигарету зубами и принялся похлопывать себя свободной рукой по карманам куртки в поисках зажигалки. Свен понимал, что теперь можно распрощаться и ехать домой, но почему-то ему стало неловко – он уедет, а Штефан так и будет сидеть, ожидая Крамма, у которого ключи от машины.
- Решил составить мне компанию? – усмехнулся Акерманн, затягиваясь сигаретой.
- Как сказать, - покачал головой Фридрих, скользнув взглядом по своим ботинкам и забрызганному грязью подолу макси. – Я просто хочу посмотреть на снег.
Акерманн рассмеялся, и звук его смеха неприятно резанул слух – слишком явственно в нём звучала неприкрытая горечь.
- Для чего это тебе?
- Помогает абстрагироваться, - Свен тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от запутавшихся в волосах снежинок.
Штефан усмехнулся и снизу вверх окинул взглядом стоящего рядом Свена.
- Может, подвезти тебя? – поинтересовался Фридрих, с сомнением оглядев съёжившегося возле колеса джипа собеседника. Сейчас Акерманн напоминал ему исхудавшую бездомную дворнягу, озлобленную и осторожную.
- Не нужно, - Штефан уставился на зажатую в пальцах сигарету, - я дождусь Бруно здесь.
«Упрямец, - подумал Свен, – кому и что он пытается доказать?».
Акерманн бросил окурок под ноги и подставил ладонь навстречу падающим снежинкам.
- Тебе нравится смотреть на снег?
Фридрих неуверенно кивнул, не понимая, к чему тот клонит.
- Ему ведь наверняка больно, - задумчиво произнёс Штефан, разглядывая капли растаявшего снега на ладони.
Свен с неподдельным интересом взглянул на странного вокалиста культовой группы и, поддёрнув подол макси-килта, присел на корточки рядом.
- Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался Фридрих, искоса взглянув на Штефана. Снегопад усилился, и пальцы начали ощутимо мёрзнуть.
Штефан поднёс цепкую ладонь с длинными узловатыми пальцами к лицу Свена. Снежинки мгновенно таяли, соприкасаясь с кожей.
- Снежинки умирают, ломая свои тонкие хрупкие кости. Видишь?
Фридрих повернул голову и взглянул Акерманну в глаза – лёд, острая кромка которого способна вспороть плоть до костей.
- Да… - Свен смотрел на мелкие капельки, переливающиеся в свете ближайшего фонаря.
- А ветер воет, оплакивая их.
Свен достал сигареты, зажигалку и только после того, как закурил, спросил:
- Почему ты стремишься видеть только плохое? Даже в снежинках ты умудряешься найти образы для мрачных размышлений…
- А у тебя другое мнение? – прищурился Акерманн и отхлебнул из банки. – Взгляни: белый снег смешивается с грязью, тает, сам становясь ею. Или другой вариант – он полностью покрывает чёрную мёрзлую землю, застывает на ней коркой. Чёрный – цвет смирения, белый – цвет скорби. Под тонким слоем декабрьского снега скрывается застывшая грязь. Можно провести аналогию с людьми – с виду чистые, непорочные, а внутри какой только дряни нет.
- Не может быть единого мнения, - покачал головой Фридрих. – Ты по-своему прав. Но взгляни, разве сами по себе снежинки не прекрасны? – он указал взглядом на рукав своей куртки. – Посмотри, каждая неповторима…
- Красота недолговечна, - усмехнулся Штефан, перебивая собеседника. – Слишком хрупкая, нежизнеспособная.
- Они прекрасны, - упрямо повторил Свен, разглядывая стремительно тающие узоры на ладони. – За городом скоро наметёт целые сугробы, пушистые, переливающиеся всеми цветами… Упасть в сугроб, раскинув руки и смотреть в небо, ощущая, как растворяешься в пространстве, сливаешься с ним…
- Но иногда снежинки режут словно лезвия, холодными пальцами лезут за шиворот, настывают коркой на коже.
Свен стряхнул сигаретный пепел, поправил лезущую в глаза прядь. Бессмысленный разговор с Акерманном выбил его из колеи. Больше никогда он не сможет назвать завывание вьюги уютным, засыпая в тёплой постели, ведь белые хлопья исступленно разбиваются о бесчувственно мертвое стекло в бешеном танце ледяного ночного ветра, рыдая от боли.
- Он сделал выбор, - по губам Штефана зазмеилась довольная ухмылка.
Фридрих поднял голову и увидел направляющегося в их сторону Крамма. Он был один, без пирсингованного клавишника, имени которого Свен не знал, но этот парень в клубе не отходил от Бруно ни на шаг. Ты не зря ждал, подумал Фридрих, поднимаясь и зачем-то отряхивая запачканный подол макси.
- Спасибо, - буркнул Штефан. Свен на мгновение замер, не ожидая услышать благодарность из уст язвы-Акерманна.
- Удачи, - улыбнулся в ответ Фридрих и размашистым шагом направился к своему "рено", чтобы не мешать Штефану и Бруно.
«А мне некому давать право делать выбор или ждать кого-то, размышляя о хрупкости снежинок, - подумал Свен. – Наверное, это хорошо…». Снег попадал на его ресницы и погибал, скатываясь по щеке прозрачным сполохом боли.
Выехав с парковки, Фридрих заметил в зеркале заднего вида два силуэта, сидящие возле борта джипа близко-близко друг к другу.
- Ненавижу праздники, - печально улыбнулся Свен, на миг прикрыв глаза, ослеплённый холодным неоновым сиянием украшенных улиц.

*Helix - так изначально планировалось назвать второй проект Фридриха, известный ныне как Zeraphine